Забей на мелочи, говорит мне Карнеги.

Они того не стоят. Твоя жизнь круче и интересней. Я верю ему и проверяю, как это работает.

img

Я принимаю осознанное решение не давать мелочам себя раздражать. Я готовлюсь спрашивать себя «а стоит ли эта мелочь того чтобы нервничать?» Я знаю, какой должен быть правильный ответ. «Нет, не стоит».

И меня бомбит энивей.

Меня вымораживает много разных мелочей. Например, грязная посуда на кухне. Я просыпаюсь первым, иду завтракать и вижу грязную сковородку на плите, грязные стаканы на столе, пожеванные зубочистки там же. Моя внутренняя испанская горничная Хуанита Гарсия Антонио Михель переходит на третий уровень угрозы, в ней закипает кровь крестоносцев. Хуанита объявляет священную войну грязной посуде, начинает все убирать, сверкая черными злыми глазами, громыхая тарелками и сплевывая сквозь плотно сжатые зубы «mierda! mierda!».

Я понял, что Хуанита тратит много моих сил и эмоций. Я успокаиваю Хуаниту. Надо ли нам мыть все чашки? Можно же просто сдвинуть в сторону то, что мешает. Можно подготовить себе необходимый минимум. Да, Хуанита, я понимаю что мы не cerdos desagradables, но давай немного успокоимся, помоем сковородочку, сдвинем остальное к краю стола и покушаем спокойно, без нервов.

Хуанита гневно смотрит на меня, но покоряется. Ох уж эти испанцы.

И жить стало чуточку спокойней.

В «Азбуке Эмоций» Кедровой прочёл что агрессия даёт чувство власти. Когда я злюсь, я чувствую себя более уверенным. Я весь такой сильный, такой пылаю, так четко уверен в своей правоте (тарелки в шкафу должны быть расставлены четко по типам, иначе будет плохо, все слышали?). Я вижу не грязную ложку, я вижу посягательство на чистоту пространства в котором мое высочество собралось принимать пищу.

Агрессия дает сил. Но агрессия туманит взор. Когда меня что-то бесит, я перестаю видеть мир и связи вокруг. Даже готовку завтрака превращаю в крестовый поход.

Смешно, да?

Я забиваю на все это. Мне же только чистая сковородочка нужна, так? Вот её и помою.